Главы из книги "Родиться по собственному желанию"
О приобретении книги*имена участников изменены*
28 декабря 1992 года. Вера и Антон.
Живут на Псковщине, при храме. Вера — жена батюшкиного помощника. Антон и алтарник, и чтец, и звонарь и по храму все работы ведет. Она стала его женой, но не сразу, а постепенно. Сначала она со своим первым мужем ходила на службу в этот храм, с детьми — Варей и Пашей. Потом они с мужем расстались. Она продолжала ходить в храм, а Антон на нее глаз положил: такая хорошая хозяйственная женщина ходит. И начал он о ней мечтать. И домечтался до того, что произошло у них плотское соитие вне брака. Когда это случилось, рассказывала Вера, утром Антон сказал: «Я не удивлюсь, если у нас родится неполноценный ребенок». Он — служитель храма, она тоже при храме, а кому больше дается, с того и спрашивается строже. Как-то они поторопились с этим… Он был весь в мечтаниях о ней, боялся, что уведут девку-то такую хорошую…
Действительно — ребенок родился с водянкой мозга, гидроцефал. Потом, когда начали отматывать, искать первоисток, причину, в эту точку и пришли — в блуде был зачат этот ребенок...
Конечно, можно было найти и медицинское объяснение, если анализировать людям, которые ищут причины материальные: Вера заболела пневмонией в тяжелой форме на сроке около пяти недель (она еще не знала, что беременна). А поскольку они любят лечиться народными средствами, она лежала дома, тяжело болела, лучше не становилось. И настоятель их храма сказал, что хватит ваших травок-муравок, езжайте в больницу. Она приехала, и там ее пролечили антибиотиками. А чуть позже Вера узнала, что беременна — пять недель. Если рассматривать материальную сторону, то можно сказать, что причинами могли быть тяжелая пневмония и воздействие антибиотиков в период формирования ребенка на сроке четыре-пять недель.
Но человек верующий понимает, что во всех наших бедах сначала нужно искать духовную причину. И болезни не просто так приходят, и пневмония эта не просто так дана была…
Беременность проходила не очень гладко. У Веры были сильные отеки на ногах, лицо серого цвета. Живут они в деревне, часто приезжать, наблюдаться у нее не было возможности. Предыдущего ребенка — Варю — она рожала дома. Вера сама медик, тетенька душевная. Она не хотела ехать в роддом — мол, справимся сами, уже видели, как это делается — дело не мудреное.
У них в Питере была квартира, и периодически нужно было появляться в городе по квартирным делам. И вот Вера приехала уже на большом сроке беременности и решила сходить на УЗИ. Как-то сердце ей подсказывало, что это надо сделать. Вера сходила на УЗИ, и ей сказали, что у ребенка гидроцефалия. Она мне сразу позвонила. Я не хотела в это верить:
— Этого быть не может, ошиблись они. Ты не паникуй, давай еще раз сделаем УЗИ.
А она говорит, что была уже в двух центрах — Медико-генетический центр и еще где-то.
У Веры никаких документов, никаких анализов, никаких постановок на учет — ничего у нее нет, кроме того, что у нее внутри гидроцефал и тридцать четыре недели беременности! И он растет не по дням, а по часам: голова ребенка по размеру была уже на сорок две недели — здоровенная голова! То есть, в самом настоящем смысле, промедление было смерти подобно! Ситуация не из легких.
Говорю ей:
— Приходи, будем смотреть…
Она пришла. Посмотрела ее, спрашиваю:
— Что будем делать?
Вера говорит:
— Нечего тянуть, голова растет быстро, иначе будет поздно, и потребуется хирургическое вмешательство. Надо делать сейчас стимуляцию, чтобы он сам родился.
Я пыталась сказать: может, подождем, может, еще перепроверим, может неправильная диагностика... А она в ответ:
— Нет, все надо делать быстро.
У меня в аптечке нашлась хина. Уже много раз хотела ее выбросить, но что-то меня удерживало. Вера очень обстоятельная, она сразу спросила по какой схеме это принимать. Рассказала ей, как делается стимуляция, в какой дозировке и последовательности. Там нужно было порошок хины заворачивать в папиросную бумажку. Бумажки папиросной мы не нашли. Вера придумала — в хлебный мякиш…
Но сначала мы решили — подождем с хиной, надо пузырь вскрывать. Мы надеялись, что с открытием пузыря начнется родовая деятельность. Конечно, когда ее смотрела, было понятно, что у ребенка мягкие швы и роднички, все мягкое и водянистое. Да, похоже, диагноз подтверждается...
И тут звонок — рожает женщина на Удельной. Говорю Вере:
— Ну, что, поехали вместе, — двигательная активность могла бы вызвать родовую деятельность.
Мы вскрыли до этого пузырь, так что все равно ее одну оставлять было нельзя. Приехали, заходим. Оказалось, что Вера знакома с этой женщиной. Я надеялась, что чужие роды спровоцируют у нее родовую деятельность, и в одном потоке родильном она и своего родит. Но не тут-то было. Родился там мальчишка — 4 400, 56 см. Чаю попили, распрощались.
Мы вернулись домой — воды подтекают, надо что-то делать, ждать нельзя. Нашли хину. Вера говорит:
— Ты ложись спать, отдыхай, а я пойду на кухню (это была моя коммуналка).
И начала там мякиши свои катать — принимать хину по определенной схеме. Постепенно началась родовая деятельность.
Слышу, Вера завыла:
— Как я легко рожала тех двух детей, как плохо мне сейчас, да что ж это такое!!!
— Конечно, процесс ведь недозревший, искусственно ребенка изгоняешь.
Вера прочувствовала, как женщинам нашим плохо в родильном доме, когда со стимуляцией заставляют рожать — родовые пути еще не готовы, шейка не сглажена, ребенку не время рождаться, а его выталкивают раньше времени — насколько это неестественный процесс!
Недавно женщина у меня спрашивает: «Меня два раза в роддоме стимулировали, не могли дождаться естественных родов. Интересно, какие бывают натуральные схватки, как все должно по-природному развиваться, интересно почувствовать? Хочу третьего родить по настоящему». Вот так, хочет сама родить, просит естественных простых родов для себя и своего ребенка — такие желания.
Вера могла сравнить со своими двумя предыдущими родами, когда все происходило вовремя, детям и родовым путям дали возможность созреть. Естественные роды легче, менее травматичны и менее болезненные, чем стимулированные, через которые проходит почти каждая женщина, рожавшая в роддоме. К моменту рождения ребенка дорога ему (родовые пути) подготавливается: шейка матки сглажена, т. е. отсутствует, ткань мягкая, влагалище податливое, рыхлое, эластичное. Когда по природному знаку и запуску женщина рожает, у нее одни боли — нормальные, которые можно перетерпеть, которые сочетаются с ее психикой, с ее нервной системой, которые она может перенести — природосообразные. Господь не дает нам ничего запредельного, крест по силам дается женщине. А тут она явно ощущает, насколько этот крест тяжел, потому что процесс — искусственный. Но Вере надо было его пронести, за что-то он был ей дан, она знала за что…
К утру уже были хорошие схватки — Вера пошла в воду. Перетерпеть, отдохнуть. Она лежит там, в ванной, а я дремлю. Слышу, Вера моя затихла. Думаю: «Что же она там уже не стонет?.. Похоже, схватки смягчились в воде» (см. Значение воды в родах.). Пошла ее проверить, что там творится. Она такая довольная, говорит, что ей легче стало, а я:
— Тебе-то легче, а хины у меня больше нет, так что вылезай из ванны и давай-ка ты рожай.
Короче говоря, выгнала ее из ванны, потому что действие хины кончится, а стимулятора-то больше нет у нас. Я же не занимаюсь стимуляцией, и хины у меня не мешок.
Вера нехотя вышла, ну, что — терпеть надо, надо ребеночка родить. Уже раскрытие было хорошее, и мы позвали Верину сестру для помощи. Спрашиваю Веру:
— Что будем делать, если ребенок родится бездыханный (обычно проводятся реанимационные действия: делается искусственное дыхание, массаж, — стараются ребеночка оживить, привести его в чувство)? — Ведь у Веры уже в предписании докторов было написано: «Явка с результатами патологоанатомического исследования», т.е. они были уверены, что ребенок умрет, и выдали ей такое... Каково беременной женщине при живом ребенке читать такие заключения?! Вот такая охрана материнства и детства. (Долго им пришлось этой явки ждать… Больше семи лет…)
А я первый раз присутствовала на родах ребенка с гидроцефалией: неизвестно, выдержит он такую нагрузку в родах или нет, и когда Господь его заберет — в момент рождения, через три дня или когда?..
Вера говорит:
— Что тут оживлять, сама понимаешь, уж как будет, так и будет. Специально ничего не делай. Если он бездыханным родится, то пусть будет, как будет.
Вера меня спрашивает:
— Тебе не страшно увидеть урода?
Что мне ей сказать? «Конечно, страшно, иди отсюда в родильный дом»?! Отвечаю:
— Ну, какой урод — просто головка большая, и все.
В общем, решили, что нам будет не страшно, все будет просто и легко…
Родилась девочка, первая степень асфиксии — синяя, придушенная. Завернула ее в пеленку и отнесла в комнату на диван — пускай лежит. Ребенок родился, он не дышит, голова как две — пусть лежит как есть…
А мы проводим последовый период. В природе все взаимосвязано — одно патологическое состояние влечет за собой другое. Проблемы во время беременности: тяжелая болезнь, отеки, Вера вообще ходила серого цвета, ребенок с такими аномалиями развития — ну, думаю, не хватает нам еще и с последом осложнений. Последовый период был сложный, Вера конечно натерпелась. Она вообще-то рожает очень легко — а тут… Всех остальных она потом рожала дома сама — у нее сейчас семеро их (без Агаши). После этого случая еще пятеро родились, здоровые.
В общем, засекаю время, настраиваю Веру, чтобы она представляла, как отделяется послед. Говорю ей:
— Вот только попробуй не отделить мне послед! — и кулак ей показываю, — Работай, представляй, как послед отделяется!
Потом Вера рассказывала: «Лежу и думаю — еще не хватало, чтобы после всех мук, что я перенесла, терпеть боль от ручного отделения, не хватало мне руки в матке!». Начала молиться: «Господи, прости меня!»
В последовом периоде стараюсь никогда ничего не дергать и не давить, чтобы послед отделялся только на схватках, только естественным путем. Меня учили довоенные акушеры: «Руки прочь от матки! ».
К счастью, через двадцать пять минут послед отделился. Начали рассматривать — послед многое говорит о беременности, они же «говорящие». У Веры он был рыхлый-прерыхлый, будто вареный, прямо разваливался в руках. Плацента выполняет защитную функцию (как печень), не допуская инфекцию до ребенка, и, когда беременность протекает в болезнях, она меняет свою структуру, приобретает нездоровый вид. Нормальный послед темно красного, бардового цвета состоит из множества упругих долек, плотно прилегающих друг к другу. А у Веры он был очень нездорового вида: бледный, «вареный», рыхлая сплошная масса, как каша, долек не было видно. Осмотрела его тщательно, чтобы убедиться, что в матке ничего не осталось. Вера вздохнула с облегчением.
И вдруг, слышим из комнаты (а мы в ванне) — крик детский!
Оказывается, моя кошка Маша новый предмет, новые запахи на диване почувствовала, подползла к ребенку и начала его облизывать — и он ожил от этого шершавого языка! Пока мы занимались с последом, кошка решила реанимацию провести. Говорю:
— Вера, ребенок ожил!
Она:
— Ну, неси, кормить будем.
Приношу эту девочку, даю Вере, она кормит, ребенок сосет…
Такая хорошенькая девочка, только голова большая.
Так что, патологоанатомических исследований доктор в этот раз не дождался. Знал бы он, как рождалась эта девочка!
Месяц они у меня жили, в моей коммуналке, на первом ярусе двухъярусной кровати.
Сначала хотели назвать девочку Серафима, но потом она стала Агафья. Ходили на УЗИ, смотрели, в каком состоянии головной мозг. Коры не было — была только подкорка. Мы пытались жидкость из мозга как-то выгнать, ходили потом к нейрохирургам, которые оперировали гидроцефалов, выводили жидкость из черепной коробки. Встретились с очень хорошим доктором, который сказал, что он раньше удалял эту жидкость, но потом она снова набирается, так что мучить операциями ребенка смысла нет. Водянка мозга возникает оттого, что нет оттока ликвора, который циркулирует между головным и спинным мозгом — что-то там зажато, механическое какое-то препятствие, а причина — инфекция, воспалительный процесс на ранних сроках беременности.
Но мы рассудили и с другой стороны — если ребенок зачат в блуде, да еще при храме, да еще у служителей храма… Люди знали, что они делают, но они делали. Одно дело — по неведению, а так… Грешили по своим страстям — получите результат. Ребенок — это плод любви двух людей, а любви у них тогда еще не было, чувств не было, отношений духовных, душевных не было, еще не сложились, уродливую форму эти отношения тогда имели, не божественную. И вот зеркало этих отношений — такой ребенок.
Позже Вера и Антон поехали к старцу отцу Николаю (Гурьянову) на остров Залит, сказали, что вот такое несчастье — родился больной ребенок, тот ответил:
—Это не несчастье, это — счастье ваше и ваша кормилица!
И правда: тогда тяжелые времена были — ни работы было не найти, ни пособий по безработице никаких не платили, а Агаша получала пособие как инвалид детства и кормила всю семью!
Она прожила семь с половиной лет. Ее причащали каждую службу, носили в храм, лечили ее, кормили. Она очень любила музыку, слух у нее был. Только разума не было, и не ходила — лежала все время. Хохотала громче всех. Все болели гриппом, вся семья, а она — никогда. В семье шутили: «Самый здоровый ребенок у нас — Агашка».
Самая здоровая, самая любимая была...
Так на Антона она была похожа, хорошенькая такая. Часто она смотрела куда-то вверх и смеялась. Батюшка говорил:
— Это она Ангелов видит!..
Через такие испытания, через общую заботу о дочери и любовь к Антону с Верой пришла, через Агашу пришла — неисповедимы пути Господни. Часто то, что кажется бедой, оказывается благом, помощью Свыше, чтобы разобраться в своей жизни, в себе, в отношениях с Богом и ближними. Вот такой был ребенок.
.
См. также отзыв родителей об этих своих родах.
